Я пропаду в массовке, ведь я из таких же масс. Спросишь, почему улыбчивый, а это - просто маска.
Паша. Я только начала привыкать к тому, что он хорошо ко мне относится и мы часто и много общаемся, как всё опять изменилось. Вот смотри, когда мы с Пашей два дня общались в живую и рядом не было Олеси, он разговаривал со мной нормально, не раздражался на меня даже вроде, позволял к себе прикасаться, даже сам обнял меня пару раз, согласился на поцелуй, в конце-то концов.
А когда появилась Олеся, его поведение по отношению ко мне моментально изменилось. Сразу "Не смотри. Не подходи. Не трогай". Я не могу. Это всё так больно вспоминать. Как они сидели прямо передо мной, сюсюкались и шептались. А я просто-напросто надеялась на то, что Паша не увидит, что я плачу, когда повернётся ко мне в очередной раз.
А потом вообще выяснилось, что даже незнакомых людей мои слёзы и переживания волнуют больше, чем его. Об Эмиеле я в этом плане ничего плохого почти не могу сказать. Потому что когда Олеся с Пашей уснули в обнимку, а я просто-напросто разревелась окончательно (но, надо заметить, ревела тихо, только всхлипывала иногда чересчур громко, заметить сложно было). Вот тогда Эмиель без лишних слов сел рядом со мной и крепко-крепко обнял, прижал к себе. И это был единственный человек, от которого я действительно почувствовала заботу и поддержку в тот день.
Зато когда я плакала уже на концерте после олесеных слов о том, что Паша меня посылает нахуй и просит не подходить к нему, не говорить с ним и даже не смотреть на него, Эмиелю, видимо, уже плевать было. И да, никогда не забуду слова Олеси:"Да хули ты тут ноешь?! Хватит драматизировать! Блять, мне же Паша сейчас пизды из-за тебя даст, сука тупая!" А я вместо того, чтобы просто-напросто банально послать её, пыталась в таком состоянии что-то объяснить про психическое отклонение, про то, что мне действительно очень сложно сдержать слёзы. И, в конце концов, что Паше похуй будет, в чём я оказалась полностью права. Потом они ушли куда-то втроём, НИЧЕГО мне не объясняя и ни о чём не предупреждая. И я осталась одна в компании почти незнакомых людей. Сидела, плакала часа полтора-два беспрерывно, просто потому что не могла остановиться, буквально захлёбывалась этими ебучими слезами. И знаешь, кто меня тогда постарался поддержать и взбодрить? Не Паша. Не Эмиель. Не Олеся. А их любимый, блять, Солтик. Которого я видела от силы раз третий-четвёртый.
Кстати, насчёт Солтика. Он ехал в другой газельке и утром, когда мы все встретились с ним, он спросил у Паши (честно не знаю, почему у Паши, просто Паша ближе всех стоял) что-то типа:"Почему Сашка плакала? Что-то случилось?" (Сашка потому что Саша Грей). Паша ответил:"Откуда я знаю, почему она плакала? У неё и спроси". Действительно, откуда ему было знать, почему я плакала.
Но это ещё ладно. Через какое-то время эти трое вернулись и завалились спать на поле. Пока они спали, Солтик и прочие изрисовали Пашу и Олесю. Кто им воды и салфеток принёс? Даже не знаю, блять. Меня же это больше всех волновало. Ладно, хоть спасибо за это сказали.
А потом они взяли и ушли. Опять. На этот раз окончательно. Я себе места найти не могла. Люди, которые меня позвали с собой, оставили меня наедине с хер-пойми-кем. И даже не сказали, блять, куда они ушли. Зато когда я после концерта вернулась в газельку, мне сказали, что они меня звали. Говорили:"Слышь ты". НУ ДА, ТАМ НАВЕРНОЕ СЛЫШНО БЫЛО. На рок-концерте, где приходилось друг другу в ухо кричать, чтобы что-то донести. А они ко мне даже не подошли.
И первое, что спросил Паша, было:"Ты Олеськины покрывало и толстовку взяла?" А Я ДАЖЕ НЕ ЗНАЛА, ЧТО ОНА ИХ ТАМ ОСТАВИЛА. Когда я сказала Паше об этом, он посмотрел на меня таким взглядом, будто бы он бы моей смерти обрадовался больше, чем тому, что я её вещи не взяла и сказал:"Ну и впизду тебя".
Я просто правда не понимаю, за что мне всё это. Я делаю для него всё. Я всё ему прощаю. Я пыталась успокоить Олесю, когда она напилась и начала буянить. Бог с ним, я даже правда потом уже не смотрела на него, не говорила с ним и не подходила. За что такое отношение?
Я понимаю, да, у него к Олесе чувства. Ему сложно сдерживаться. А мне что, легко? У меня тоже чувства к нему. Мне тоже хочется его обнять, погладить и т.д. Но я же научилась сдерживать это в себе. А могу перестать. Тогда ему понравится это? Что я постоянно обнимаю его, что пытаюсь поцеловать? Вряд ли.
И как всегда, не смотря ни на что, виновата я. И я его заебала, я что-то сделала не так. Да объяснил бы хотя бы, что.
Ай. Я так устала. И понятия не имею, что теперь делать.
А когда появилась Олеся, его поведение по отношению ко мне моментально изменилось. Сразу "Не смотри. Не подходи. Не трогай". Я не могу. Это всё так больно вспоминать. Как они сидели прямо передо мной, сюсюкались и шептались. А я просто-напросто надеялась на то, что Паша не увидит, что я плачу, когда повернётся ко мне в очередной раз.
А потом вообще выяснилось, что даже незнакомых людей мои слёзы и переживания волнуют больше, чем его. Об Эмиеле я в этом плане ничего плохого почти не могу сказать. Потому что когда Олеся с Пашей уснули в обнимку, а я просто-напросто разревелась окончательно (но, надо заметить, ревела тихо, только всхлипывала иногда чересчур громко, заметить сложно было). Вот тогда Эмиель без лишних слов сел рядом со мной и крепко-крепко обнял, прижал к себе. И это был единственный человек, от которого я действительно почувствовала заботу и поддержку в тот день.
Зато когда я плакала уже на концерте после олесеных слов о том, что Паша меня посылает нахуй и просит не подходить к нему, не говорить с ним и даже не смотреть на него, Эмиелю, видимо, уже плевать было. И да, никогда не забуду слова Олеси:"Да хули ты тут ноешь?! Хватит драматизировать! Блять, мне же Паша сейчас пизды из-за тебя даст, сука тупая!" А я вместо того, чтобы просто-напросто банально послать её, пыталась в таком состоянии что-то объяснить про психическое отклонение, про то, что мне действительно очень сложно сдержать слёзы. И, в конце концов, что Паше похуй будет, в чём я оказалась полностью права. Потом они ушли куда-то втроём, НИЧЕГО мне не объясняя и ни о чём не предупреждая. И я осталась одна в компании почти незнакомых людей. Сидела, плакала часа полтора-два беспрерывно, просто потому что не могла остановиться, буквально захлёбывалась этими ебучими слезами. И знаешь, кто меня тогда постарался поддержать и взбодрить? Не Паша. Не Эмиель. Не Олеся. А их любимый, блять, Солтик. Которого я видела от силы раз третий-четвёртый.
Кстати, насчёт Солтика. Он ехал в другой газельке и утром, когда мы все встретились с ним, он спросил у Паши (честно не знаю, почему у Паши, просто Паша ближе всех стоял) что-то типа:"Почему Сашка плакала? Что-то случилось?" (Сашка потому что Саша Грей). Паша ответил:"Откуда я знаю, почему она плакала? У неё и спроси". Действительно, откуда ему было знать, почему я плакала.
Но это ещё ладно. Через какое-то время эти трое вернулись и завалились спать на поле. Пока они спали, Солтик и прочие изрисовали Пашу и Олесю. Кто им воды и салфеток принёс? Даже не знаю, блять. Меня же это больше всех волновало. Ладно, хоть спасибо за это сказали.
А потом они взяли и ушли. Опять. На этот раз окончательно. Я себе места найти не могла. Люди, которые меня позвали с собой, оставили меня наедине с хер-пойми-кем. И даже не сказали, блять, куда они ушли. Зато когда я после концерта вернулась в газельку, мне сказали, что они меня звали. Говорили:"Слышь ты". НУ ДА, ТАМ НАВЕРНОЕ СЛЫШНО БЫЛО. На рок-концерте, где приходилось друг другу в ухо кричать, чтобы что-то донести. А они ко мне даже не подошли.
И первое, что спросил Паша, было:"Ты Олеськины покрывало и толстовку взяла?" А Я ДАЖЕ НЕ ЗНАЛА, ЧТО ОНА ИХ ТАМ ОСТАВИЛА. Когда я сказала Паше об этом, он посмотрел на меня таким взглядом, будто бы он бы моей смерти обрадовался больше, чем тому, что я её вещи не взяла и сказал:"Ну и впизду тебя".
Я просто правда не понимаю, за что мне всё это. Я делаю для него всё. Я всё ему прощаю. Я пыталась успокоить Олесю, когда она напилась и начала буянить. Бог с ним, я даже правда потом уже не смотрела на него, не говорила с ним и не подходила. За что такое отношение?
Я понимаю, да, у него к Олесе чувства. Ему сложно сдерживаться. А мне что, легко? У меня тоже чувства к нему. Мне тоже хочется его обнять, погладить и т.д. Но я же научилась сдерживать это в себе. А могу перестать. Тогда ему понравится это? Что я постоянно обнимаю его, что пытаюсь поцеловать? Вряд ли.
И как всегда, не смотря ни на что, виновата я. И я его заебала, я что-то сделала не так. Да объяснил бы хотя бы, что.
Ай. Я так устала. И понятия не имею, что теперь делать.